Ну что тут искать?

Исчерпан на буквы лимит.

Новостей пустота,

Страниц чистота.

И душа ни о чём не болит.

Бабе ж чего загорелось — вынь и положь.

На бабу ж не действуют никакие вразумления.
Внутренний голос бабе говорит — Юля, у тебя уже есть один, только другой масти и роста, но есть же. Зачем тебе второй? 
Но бабе хочется.

А когда бабе хочется, баба краёв не видит. У бабы глаз полыхает, в горле сохнет, голос хрипнет. Не может  баба сказать «нет». Баба говорит с придыханием — хочу!

Жмёт баба на совращательную кнопку «оформить», проклиная себя за нестойкость духа и слабохарактерность.

Эх, Юлечка… Очередное нравственное падение и угрызения совести компенсируются невыразимым удовольствием от совершённого в ущерб семейному бюджету греха.

Но — нет греха непрощённого, окромя греха нераскаянного.

Каюсь… Лицемерно каюсь. 

Всех люблю.

Некоторых особенно.

Ваша... 

Единственное, что огорчает — это т9. Меняет «Юля» на «бля».

Ваша Хуанна.

— Мам… Девки пишут и пишут. А у меня же Ритка. В Краснодаре. Мам, я дурак?

— Нет, сын. Ты однолюб.

Марго — любовь с первого класса. В шестом переехали с родителями в Краснодар.

Общаются. Посылки к праздникам друг другу шлют. Он ей светильник с айлавъю, она ему — Замятина и кашемировый шарф.

Помнишь, рассказывала, когда он экзамен по физике сдал, кому первой позвонил? Да. Нет, не маме. Ей.

Не ревную. Наоборот, рада, что парень у меня такой однолюбистый. Не раскидывается на мимо проходящих.

Некоторых — особенно.

Ваша Ю.

Тут

… хочется сидеть, обнявшись, на скамейке под виноградом, искать в чёрном ночном небе уходящую Медведицу, вдыхать аромат отцветающих, но таких ещё медовых петуний. 

А потом пить кофе с печеньем или чай со смородиновыми пирогами, вспоминать и смеяться. 

Они вместе 60 лет.

Латвия. Он молодой, совсем ещё юный мальчишка лейтенант. Она — голубоглазая блондинка. Латышка. Велта.

Ленинград. Академия. Сын. 
Потом Москва. Дочь. Главштаб ГРУ. Наверное это секретная информация, но ты же никому не расскажешь,  правда?

Сейчас они старики. Он держится. Потому что — а кто, если не он? Она — низенькая, еле ходит. Но шутит, смеётся. Он по часам даёт ей таблетки, вставляет ей челюсть. Да, челюсть. Представь, так бывает.

Укладывает её спать. Кормит как ребёнка. Моет.

Если бы ты только видел, как он заботится о ней.

Вот это и есть любовь. 
Если бы ты только видел...

Дай нам Бог каждому такой Любви. 

И заботы, и преданности . 

Всех люблю...

Деревня деревней, а традиции, представь себе, есть. И не ярмарка сельскохозяйственной продукции и яйца по шестьдесят рублей,  а целый рок-фестиваль.

Каждый год в августе в пригороде уездного устраивается аццкое действо под названием «Петровская мотослобода».

Съезжаются пеший и леший со всей губернии и прилегающих земель.

Панки, рокеры, байкеры, металлисты, красные хайеры, ирокезы, бритые бошки и хвосты. Джинсы, дырки, рванина, заклёпки и портрет Ленина. 
Ленинский концепт — загадка. «Дедушка Ленин хороший был вождь»?

Поклонники, а главное — поклонницы. Чёрные стрелки, пирсинг, томные взоры.

Дождь вмешался, Митяю создал стильную причу. Ежом. 

Гастроль не первая, но такого плана — дебютная. 

— Мить, ты не на всю ночь?

— Мам, не волнуйся. Всё будет хорошо. Ты, главное, за мной не приезжай. Сам доберусь.

— Как скажешь. Ты только не забудь, что у меня завтра день рождения.

— Мам...)))

Всех люблю. Некоторых особенно.

Ваша Хуанна.

2.08.2024 г.

Вот такой подарок мне сделали.

Натуральный жемчуг, лабораторные бриллианты, родиевое покрытие.

Ювелирная бижу.  Что-то из компонентов из США, что-то из Австралии, ручная сборка — отечественная. Под брендом.

Жемчужины — 12 мм в диаметре. 

Одинаковый оттенок подобрать невозможно. Каждая — уникальна. Натуральная ж структура.

Если присмотреться, то увидишь, что одна с розовым отливом, другая — с голубым.

Жду солнечного дня. Бриллиантики сияют и при искусственном освещении, интересно каких зайцев запустят на солнце.

Красивая вещица. Офигительная!
Передам по наследству внучке.  Должна же в семье быть реликвия?) Положу начало.

Всех люблю. Некоторых особенно.

Ваша Хуанна.

Меня зовут Хуанна.

Мне 54 года и у меня нет денег, высшего образования, мужа, любовника, загранпаспорта, стиральной машины, климакса, целлюлита, варикоза и кариеса.

Зубов, правда, тоже убавилось от начального количества.

Перхоти нет. Волос — см.выше пункт «зубы». 

Камней в почках, песка в мочевом пузыре — нет. Так что со строительством придётся пока погодить.

Куда ни сунься — сплошная нехватка.

Зато у Юленьки золотые рученьки. Юленька сошьёт и свяжет, споёт и спляшет, отштукатурит, покрасит, поклеит, отреставрирует, оторвёт и  приколотит, продрелит, прошурупит, просаморезит,  снимет с петель и навесит обратно, положит, поставит и передвинет.

Юлечка в быту полезная как витамин цэ.

А ещё у Юлечки большое золотое доброе и терпеливое   сердце. 
Несогласные есть? Несогласных нет.

С Новым годом, Юльк. С новым счастьем!

Всех люблю. Некоторых особенно.

Ваша Хуанна.

Да пропади всё пропадом! Но ты...

Сонет 66

Я помню как умерла.
Помню бесконечный космический полёт в кромешной тьме.

Я знала, что на Земле остались сын и мама, и попрощалась с ними, явно осознавая, что никогда их больше не увижу. 

Это понимание было таким чётким и ясным, что приняла я его со спокойствием.

Просто смирилась с неизбежным.

Почему-то самым страшным была не их потеря, и не сама смерть, а этот кошмарный полёт в чёрной пустоте.

Нет, страх — это не то слово. Наверное, подходящего и нет. Это не был страх. Это не был ужас.

Беспомощность. Отсутствие опоры  или хотя бы ориентира. 
Вечность и Бесконечность. 

Поистине — лучше ужасный конец, чем ужас без конца.

Подумалось — нет ни ада ни рая. Ничего нет. Ни тепла, ни холода, ни боли, ни чувств, ни начала, ни конца, ни направления.

А потом во тьме прорезалась светящаяся точка… Она росла, не имея чётких контуров, просто размытое светлое пятно.

И это было ещё страшнее бесконечности — неизвестность. Что там, в этом белёсом пятне?..

А затем послышались звуки...

Я выходила из наркоза.

Не помню, о чём говорили медсёстры,  но я поняла, что живая, и что я на Земле, в больничной палате, и где-то там меня ждут Митька и мама.

Не знаю, почему сегодня вспомнила об этом.

Лукавлю. Знаю. 

Всех люблю. Некоторых особенно.

Ваша Юля.

и борщ в кастрюле закипит

и лодка стукнется немножко

о быт

Лето стоит того, чтобы его ждать ради кабачков. 

Солим кабачки сухим способом в пакете. Рубим на дольки, засыпаем в пакет, заваливаем зелепухой. Всё, что есть: укропные зонты, чеснок, кинза, листья смородины, вишни,  мята. Конечно солька Адыгейская и никакая другая.

Вяжем на узел, пихаем в дедмороза на пару часов.

И варим картошку молодую в мундире. Варим, варим. Сварили.

На противень — пергамент.

Выкладываем картоху — хочешь рядами, хочешь шахматами. Берём стакан и дном давим картоху в лепёху.

Солим, перчим, папричим, поливаем подсолнушным маслом. 
У меня нерафинированное. Аромат — сдохнуть!

И в духовку до корочки.

И без всяких мяс, с утрешними солёными кабачатами — ешь!  Жри! Наплюй на растущую #опу!  Презри и ешь!

И к чёрту эту вашу высокую кухню!

Фото не будет. Не успела.

Всех люблю. Некоторых особенно.

Ваша Хуанна.